Ростовская феминистка и ЛГБТ-активистка сбежала из России

Ростовская феминистка и ЛГБТ-активистка Анна Дворниченко сейчас живёт в лагере для беженцев в Нидерландах. Из России девушке пришлось бежать, спасаясь от преследования. Анна согласилась рассказать donnews.ru, под каким давлением она жила последние несколько месяцев.

— Сейчас я живу в комнате на двух человек. У нас общий душ и туалет на этаже, общая кухня. Но сейчас — в чужой стране, язык которой я не знаю, где у меня нет ни родных, ни знакомых, я чувствую себя спокойнее, чем за последние полгода.

— Почему ты уехала из России?

— Я спасалась от преследования. Я опасалась за свою жизнь, здоровье и не хотела отправляться в тюрьму.

— Тебе угрожали? Кто?

— 31 августа 2019 года домой к моим родителям впервые приехали представители полиции, они разыскивали меня. Я решила, что это по поводу моего заявления о нападении на меня казаков. Затем был телефонный звонок. Меня пригласили на встречу. Скорее, она была похожа на допрос. Тогда же начались угрозы, что они знают, что я участвовала в пикетах, в несогласованных акциях, у них якобы есть видео. И они уже могли бы «привлечь меня по статье», но пожалели пока. У них на меня было собрано целое досье.

3 сентября после митинга был уже настоящий допрос. Он длился три часа. Разговор касался именно меня, моей активистской деятельности в феминистском сообществе и ЛГБТ-сообществе. Хотя говорили, что мне предстоит дать показания по поводу нападений на меня. Мне перечисляли статьи, по которым меня могут привлечь, рассказывали, что они мне могут сделать. В том числе мне угрожали за мой научный клуб гендерных исследований «Ива и Ясень», который я создавала в университете. Его закрыли летом после нескольких доносов на меня в прокуратуру. Это был исключительно научно-популярный клуб, в котором проходили просветительские лекции для всех желающих по вопросам гендерного равенства. Никакой активистской деятельностью мы в клубе «Ива и Ясень» не занимались.

Анна Дворниченко во время своего одиночного пикета. Фото donnews.ru

— И какие статьи называли?

— Про экстремизм, про пропаганду ЛГБТ среди несовершеннолетних.

— А после какого митинга это всё было?

— Это был митинг против домашнего насилия. Он прошёл в Ростове в парке Строителей 2 сентября. У нас всегда были именно просветительские цели. Мы хотели рассказать и показать, что ЛГБТ-люди имеют такие же права, как и все остальные. Мы говорили о необходимости реального равноправия, выступали против дискриминации ЛГБТ-людей и не только. Мы проводили лекции, обсуждения, кинопоказы, фестивали. Плюс была борьба за права женщин, за принятие закона против домашнего насилия. Мы поднимали темы трудовой дискриминации женщин, сексуального харассмента. Это была борьба против сексизма в России и дискриминации по половому признаку или по признаку сексуальных предпочтений. В последнее время акцент был именно на теме домашнего насилия и необходимости принятия закона против домашнего насилия.

— Акция в парке Строителей была согласована?

— Да, конечно. Это был большой митинг, с выступлениями, плакатами. Нас поддержало тогда очень много людей. Просто прохожих. Они подходили, спрашивали, о чём идёт речь. Говорили, что это важная проблема, что они согласны с нашей позицией. Там всё было согласовано, всё было хорошо, на несогласованную акцию я бы никогда не пошла.

— О чём тебя расспрашивали во время беседы в полиции?

— Больше всего их интересовало, сколько людей состоит в нашем сообществе, кто они, чем занимаются, кто за что отвечает. После всего они сказали, что теперь должны знать обо всём, что мы проводим, обо всем что происходит, где, кто, что... «Мы тебе будем звонить».

— И звонили?

— Да, они начали регулярно мне звонить. На наших акциях стали появляться какие-то странные люди, которые снимали видео, провоцировали активистов, вызывали наряды полиции на место. Были и явно подсадные люди, которые пытались влиться в сообщество, якобы разделяя наши взгляды. Они говорили, что мы действуем недостаточно активно, нужны более яркие акции, выступления против общественного строя, власти, предлагали создавать чаты в Telegram, выходить с громкими заявлениями.

— Сколько всё это продолжалось?

— Самыми сложными были два месяца — непрерывного давления, преследования, страха. Я поняла, что за меня взялись всерьёз и у меня нет другого выбора, если я не хочу оказаться под следствием по притянутой за уши статье. В конце октября я уехала.

После моего отъезда полицейские ещё несколько раз приходили ко мне домой, не к родителям, а туда, где я жила вместе с соседкой. Они расспрашивали её обо мне, куда я уехала, надолго ли, запугивали. Угрожали изъять телефон и ноутбук. Даже что-то вроде обыска устроили.

А знакомство с полицией произошло в июне 2019 года. В нашу организацию пришли с проверкой по поводу якобы поступившей жалобы, что мы занимаемся незаконной предпринимательской деятельностью. Переписывали наши паспортные данные, просматривали документы. С того момента мы оказались под пристальным вниманием правоохранительных органов.

— Ты говорила, что опасалась не только за свою свободу, но и в прямом смысле за жизнь и здоровье. Тебе поступали угрозы?

— Не только угрозы. На меня было совершено два нападения. Первый раз во время одиночного пикета возле парка Горького. Я стояла с плакатом об убийствах и травле людей, отличающихся своими сексуальными предпочтениями. Ко мне подбежал парень и прыснул в лицо из газового баллончика с криком: «Долой Содом и Гоморру». Пришлось тогда вызывать скорую. После и мне лично, и даже в некоторые ростовские СМИ пришли по электронной почте письма, что это был «акт возмездия и наказания» от группы казачьих и общеевропейских христианских правых консерваторов. «Дальше будет больше и будут другие методы, если прогрессивистские выродки не остановятся», — обещали авторы послания. Меня лично называли дегенераткой и блудницей.

Плакат, с которым Анна стояла на пикете, истоптанный ногами. Фото казачьи и общеевропейские христианские правые консерваторы прислали в том числе и в редакцию donnews.ru.

Второй раз жертвой нападения стала не только я, но и другие люди. Они пришли на нашу лекцию о взаимодействии феминизма и ЛГБТ-активизма в одно из кафе. Через полчаса после начала мероприятия неизвестный мужчина забросил в помещение дымовую шашку, а после ещё и распылил перцовый баллончик. Чтобы участники лекции не разбежались, неизвестный перекрыл выход из кафе. Всего заложниками ситуации стали около 20 человек. Собравшимся пришлось покидать помещение через окно.

Именно по поводу этих нападений я писала заявления в полицию. В возбуждении уголовных дел мне было отказано.

Как раз перед моим отъездом «казаки» и другие гомофобы опять активизировались. Один даже писал мне в личку свои угрозы, хвастаясь, что ФСБ, МВД его поддержат в борьбе с ЛГБТ.

Также на одном гомофобном сайте разместили информацию о моём старом адресе. Данный ресурс заблокировали после жалобы в голландскую полицию, поскольку он был создан на нидерландском домене. Буквально накануне Нового года мне на почту пришло письмо от сообщества под названием «Пила». В нём сообщается, что неким голосованием я попала в тройку лиц, которым «Пила» обещает подарочки к Новому году. В срок до 8 марта мне и ещё двум ЛГБТ-активистам будет доставлен «приз» в виде «смертельного исхода», или более «щадящий вариант» — избиение, уголовное преследование со стороны властей. Мой старый адрес проживания снова размещается открыто с призывом напасть на меня.

— Почему ты уехала именно в Нидерланды?

— Здесь проще процедура получения статуса беженца. А если есть доказательства, что тебя в России преследовали, то статус могут дать очень быстро. Я попросила убежища в Нидерландах прямо в аэропорту на почве сексуальной ориентации и политической деятельности. В доказательство я представила документы о нападениях, постановление в отказе о возбуждении уголовного дела, в самом аэропорту распечатала подтверждающие материалы, в том числе публикации в СМИ. Потом рассказала всю историю. Потом было ещё несколько интервью с представителями миграционной службы и полиции Нидерландов. Положительное решение я получила крайне быстро — буквально за 10 дней, потому что смогла убедительно доказать, что в России у меня были проблемы. Некоторые ждут решения годами, особенно русские.

— Какой у тебя сейчас статус?

— Я получила вид на жительство на пять лет с правом получения гражданства в последующем. Пока живу в лагере для беженцев, получаю пособие и оформляю все необходимые документы. Месяца через два мне должны предоставить квартиру, я уже знаю город, куда перееду. Из лагеря мне выходить пока нельзя. Я активно учу нидерландский язык, посещаю языковые курсы здесь же, в лагере, за два с половиной месяца у меня уже уровень В1. Общаться пока приходится на английском, им я владею свободно.

— Аня, какие у тебя дальнейшие планы?

— В будущем собираюсь найти себе работу. А потом поступить в Лэндинский университет и заниматься научной деятельностью в рамках программы PHD {получение докторской учёной степени и написание диссертации в США, Великобритании и других странах. — donnews.ru}. Здесь в Нидерландах это считается работой и за неё неплохо платят. Собственно, я и в России планировала в этом году поступать в аспирантуру на исторический факультет, но руководитель моей кафедры сказала, что мне не стоит этого делать. Потому что меня не возьмут из-за моей резонансной деятельности и отношения ко мне некоторых преподавателей. Выгнать меня они не могли при всём желании — я всегда была отличницей, получала повышенные стипендии, окончила бакалавриат и магистратуру с красными дипломами.

— Аня, на твой взгляд, насколько в последнее время изменилось отношение к представителям ЛГБТ-сообщества?

— Я могу сказать, что давление, преследования однозначно усилились. Очень много активистов, причём не только ЛГБТ, но и общественников попали в поле зрения полиции. Многие уже стали фигурантами совершенно липовых уголовных дел. Например, когда бодипозитивные рисунки признаются порнографией и за это светит 6 лет реального срока. Я знаю, что сообщества во многих городах в последнее время позакрывались как раз из-за того, что активисты подвергались преследованию со стороны правоохранительных органов. Люди просто боятся продолжать свою деятельность. Боятся за себя, за своих близких.

— А само общество? Как обычные люди относятся к представителям ЛГБТ-сообщества?

— А вот общество как раз становится всё более лояльно и терпимо. Всё больше понимания мы встречаем среди обычных людей. И мне кажется, что если бы не было «гонений со стороны государства», этот процесс шёл бы ещё быстрее. Во время наших акций мы получали большую позитивную обратную реакцию просто от прохожих. Мои однокурсники в университете очень меня поддержали, когда на меня начались нападки из-за клуба гендерных исследований, когда закрывали сам клуб. Не раз и не два я видела примеры, когда люди, находившиеся под воздействием стереотипов, меняли своё мнение.

— Как твои близкие отнеслись к вашей сексуальной ориентации?

— С непониманием и осуждением. Я знаю, что такое дискриминация, я чувствовала её на себе. Начиная от семьи, где постоянно идёт прессинг, оскорбления ЛГБТ. Уничижительное отношение: «Надо замуж выходить, тебя совратили». Мой отец даже рассказывал, как в молодости бил геев. Негативное отношение в семье. Шутки, оскорбления, унижения в вузе. Угрозы вплоть до изнасилования: «Вот что надо делать с такими как вы!» И вот у меня вопрос: почему людям с гетеросексуальной ориентацией никто не угрожает изнасилованием за их сексуальную ориентацию? Почему они могут свободно говорить о своих предпочтениях, а не врать, не изворачиваться, не придумывать какие-то истории о несуществующих возлюбленных «правильного пола»? Они просто могут быть собой. Представители ЛГБТ-сообщества этого права лишены.

Но, кстати, когда начались преследования меня со стороны правоохранительных органов, мои родители очень меня поддержали. Они встали на мою сторону. Отец даже ходил со мной на допрос в полицию. Конечно, они вряд ли когда-либо до конца примут ЛГБТ-сообщество, но меня они поддержали.

— Аня, какую первую вещь ты положила в чемодан, когда решение уезжать было всё же принято?

— Книги. Я взяла с собой очень мало вещей, одежды. Первым делом я положила в чемодан необходимые лекарства и книги. По женской и гендерной истории, по сравнительной лингвистике, мои тетради с записями лекций и прочие материалы.

На правах рекламы:

http://seenroutine.ru — это информационный сайт обо всём и ни о чём. Квинтэссенция прекрасного, яркого и необычного, а так же странного и противоречивого. Здесь каждый читатель найдет информацию, которая придется ему по вкусу.